C благодарностью и уважением к Irbis'у,
чье творчество помогло мне обрести себя.

Творчество Ирбиса - стихи

***

Гимн Фурри

Фурри это я, Фурри это ты, Фурри это длинные, Пушистые хвосты. Фурри это глазки, Где застыл вопрос, Фурри это черный, Любопытный нос. Ушки на макушке, Востры коготки, Беленькое брюшко, Белые клыки Фурри это радость, Фурри это смех, Фурри есть повсюду, Фурри лучше всех! -- Irbis -- 20.09.03

наверх

Приглашение на Фуррькон

Лев, лисица и олень, Позабудь скорей про лень. Есть у нас такой закон - Собираться на фуррькон. Мышь, пантера или волк, Знают в развлеченьях толк. Отбрось скорее все дела - Повстречаться нам пора. Будут фурри пировать, Песни петь и танцевать. Будут игры, угощенье И, конечно же, общенье. Так не прячься, приходи, И друзей с собой возьми. Будет радость, шутки, смех Ведь мы, фурри, лучше всех. -- Irbis -- 08.10.03

наверх

Враги

Мы с тобой враги до гроба, Ты человек, я беспощадный зверь. В своей войне непримиримы оба, Лишь ненавистью мы живем теперь. Охотник, ты убил мою подругу И погубил детенышей, злодей. Ушел тогда ты от клыков и злобы, Но носишь на лице следы отточенных когтей. В отместку я убил отца и брата, Что больше жизни ты своей любил. Поистине кровавая расплата, Охотник, это ты не позабыл? Сходились мы не раз, Не раз еще сойдемся, Не нужно состраданье нам, Лишь в смерти мы сочтемся. Сожгли мы души, как мосты, И ярость в сердце пусть пылает. С ружьем вновь встретятся клыки, Кто победит - никто не знает. -- Irbis -- 08.10.03

наверх

Ирбис (или немного о себе)

Я родился из тени и света, В белоснежном тумане гор, Где лавины порой на рассвете Начинают свой разговор. Я живу средь снегов и ущелий, Ледников и стремительных рек, Где свободными бродят звери, И не был еще человек. Здесь по траве кувыркаюсь, Когда радость в венах бурлит. Здесь зачастую сражаюсь, Обагряя кровью гранит. Ночью любуюсь на звезды, Сияющие в вышине, Слушая ночи секреты, Что она открывает мне. На высокие пики взбираюсь, Полной грудью дыша на ветру, Любуясь оттуда озерами, Что покроются льдом к утру. Если горе тебя терзает, Если вдруг оказался в беде, Лапу дружбы тебе протяну я Не думая о себе. -- Irbis -- 08.10.03

наверх

Ответ на "Мы все одинокие звери"

"Мы все одинокие звери" ? Нет, это неправда, поверь! А если тебе одиноко, Ищи настоящих друзей. Плох тот, кто разделит лишь радость. Друзьями таких не зовут! Друзья это те, кто за друга Даже жизни свои отдадут. Друг тот, кто придет на помощь, Поможет тебе в беде, Кто сильную лапу протянет, Не думая о себе. А если ты предан стае, Душа ее всюду с тобой, И ты уже больше не будешь Шагать одинокой тропой. Не требуй за верность ты платы, И славы себе не ищи. Иди впереди собратьев, И на судьбу не ропщи. -- Irbis -- 08.10.03

наверх

Творчество Ирбиса - рассказы

***

Тень зверя

-- Этот рассказ посвящен другу. Тому, кто сумел твердо пройти свой путь до конца. Лучшему из людей, которых я когда-либо знал.

  Тяжелое дыхание, вырывающееся из горящих легких. Налитые свинцом ноги, с трудом делающие каждый новый шаг. Сильная боль в боку и левой руке от полученных ран. «Вал» еще недавно казавшийся таким легким, а теперь больше напоминающий гирю. Я бегу по зимнему, пустому лесу. Бегу, потому что хочу жить. Потому что позади те, кто хочет забрать мою жизнь, превратить в остывающий кусок падали. Мне везет, снег не глубокий, местами едва покрывающий промерзшую землю и камни. Возможно, на нем даже не останется следов.
  С трудом забираюсь на очередной пригорок, устало переваливаюсь через поваленную ель, покрытую инеем. Спотыкаюсь о какую-то корягу и, не удержав равновесия, качусь вниз по крутому склону. Внизу застываю, лежа на спине, изредка содрогаясь от боли, пронизывающей все тело. Пытаюсь подняться, но, кажется, на этот раз я исчерпал свой лимит. Измученный организм не хочет подчиняться холодным командам тренированного сознания. А вдали уже слышны голоса тех, кто травит меня словно волка.
  Волк?
  В тот момент, когда на ум приходит это сравнение, я понимаю, что не один. В метре или двух от меня действительно стоит это жестокое животное. Не знаю, кто сказал, что волки похожи на собак. Что может быть похожего у этого пепельного гиганта с теми, кто выращен человеком. В каждом его движении читается дикая сила природа, а клыки сулят смерть жертве. Я смотрю на него, и мой взгляд пересекается с взглядом его желтых глаз. Глаза в которых возможно скрыты ответы на все загадки мироздания, которые так и не смогли найти люди.
  В следующий миг разум осознает опасность. Сдерживая боль и не сводя взгляда с нового противника, притягиваю к себе автомат. Стремительным движением навожу прицел и нажимаю на спуск.
  Выстрела нет. Потому что в магазине больше нет патронов. А перезарядить оружие уже не успеть!
  Волк оскаливает свои великолепные клыки. Кажется, его забавляет моя суета. Что же, для каждого когда-то наступает последняя черта. И теперь настал мой черед. Признав бесполезность борьбы закрываю глаза и позволяю своему телу наконец-то расслабится, ожидая смертоносной хватки за горло. Возможно, волк окажется даже милосерднее тех животных, что идут по моему следу.
  Влажный, теплый язык касается моего лица. Он не вызывает отвращения или страха, наоборот он почему то похож на рукопожатие друга. Открываю глаза. Теперь хищник стоит прямо надо мной. Его взгляд вновь встречается с моим, и, в глубине черных круглых зрачков, видна глубокая печаль. Заметив, что я открыл глаза, волк разворачивается и направляется в сторону небольшой еловой заросли. У крайних деревьев он останавливается и выжидательно смотрит на меня. Хочет, чтобы я последовал за ним? Или просто еще раз прикидывает свои шансы справиться с беззащитной жертвой? Он терпеливо ждет и кажется, что замерло само время. А может мне все это только галлюцинация, вызванная усталостью и воспаленными ранами. Даже если так, то я пройду этот путь до конца.
  Собрав последние силы, на четвереньках, словно такое же животное я следую за своим таинственным спутником. Словно одобряя принятое решение, волк коротко кивает своей головой и медленно направляется в глубь ельника, периодически останавливаясь и оглядываясь на меня. Бред. Это определенно бред, но мне уже плевать. Над моим плечом и без того маячит тень старухи с косой, которую я столько лет водил за нос. И мне уже все равно кем послан этот волк – богом и дьяволом.
  Преодолев таким образом примерно полкилометра, я внезапно оказываюсь на краю обрыва. Рядом стоит мой диковинный провожатый. Из его пасти вырываются белые облачка пара. Дальше дороги нет. Лишь лес, до которого метров триста. Вниз…
  - Черт! – я больше не сдерживаю проклятий. В тот момент, когда я был готов поверить в чудо, судьба сыграла со мной злую шутку. Я обречен. Теперь мне уже не избежать встречи с убийцами. Дрожащими руками перезаряжаю магазин «Вала». Если я умру, то и это дьявольское отродье умрет вместе со мной. И тут, когда палец уже готов нажать на спуск я вновь замечаю его глаза. И опускаю оружие. Потому что в этих глазах я вижу грусть и презрение, к существу которое не способно доверять другим.
  В следующее мгновение волк подходит к краю и внезапно бросается вниз. Шокированный я бросаюсь к обрыву. Почему? Зачем? Глаза безнадежно смотрят вниз, пытаясь разглядеть серое тело, разбившееся о твердый наст. Даже если снег внизу глубже, чем здесь, высота слишком велика, чтобы это могло спасти.
  Из моей груди вырывается вздох. Но когда я уже готов отойти от края, чтобы подыскать позицию, на которой приму последний бой, подомной метрах в трех появляется волк. Кажется, что он висит в воздухе! Неужели все-таки это горячечный бред воображения? Приглядевшись, замечаю, что на самом деле волк стоит на небольшом карнизе покрытым снегом и практически незаметном на фоне земли внизу. Подняв голову, он вновь смотрит на меня, и на этот раз я чувствую в его зрачках затаенное веселье. Выждав секунду, волк уходит в скалу, вероятно скрывшись в какой-то пещере.
  Ну что же. Возможно, это все-таки чудо и судьба решила сдать мне в конце игры несколько козырей. А раз так, то я не упущу свой шанс. Закинув автомат за спину я спрыгиваю, а вернее просто падаю вниз. Наверное то, что мое тело удержалось на карнизе, а не последовало дальше вниз следует считать вторым чудом. Но тогда мне было уже все равно. Наплевав на новую волну боли и усталость, ползу вслед за своим спасителем в небольшую пещеру, царапаясь и набивая шишки об острые гранитные выступы. Наконец, преодолев в темноте наверное тысячу километров оказываюсь в большой подземной пещере, едва освещенной тусклым светом. Скорее всего, свет попадал под землю через какую-то дыру наверху, превращая непроглядную темень в густой полумрак, но сейчас это интересовало меня меньше всего. Зрение уже привыкло к недостатку освещения и я, хотя и смутно, сумел разглядеть своего спутника, лежащего на небольшой куче веток в центре. Его глаза ярко светились, как две путеводные звезды. Собрав последние остатки воли заставляю тело доползти до этой импровизированной кровати. И в этот момент силы покидают меня, милосердно погружая в глубокий сон.

***

  Я жил в этой пещере уже седьмой день. Похоже, мои враги не смогли выследить меня, но я хотел восстановить силы и переждать, пока все успокоится. Чудо, спасшее мне жизнь, продолжалось.
  Когда, неделю назад, я все же очнулся, моего мистического спасителя уже не было рядом. И я лежал не в силах понять, что это было – сон или явь. Волк вернулся вечером, неся в зубах тушку убитого зайца. Бросил его на пол пещеры и подтолкнул лапой. Он принес его мне!
  Все эти дни он зализывал мне раны, приносил пищу, а ночами его мех согревал меня. Если бы не это, я бы вероятно умер бы просто от голода и полученных ран. И хотя разум отказывался понимать происходящее, я благодарен этому животному. Нет, не животному, другу. С его помощью я не просто выжил, но и восстановил свои силы и теперь сумею добраться до своих.
  Сейчас волк снова ушел, как это делал это всегда. И я с нетерпением жду его возвращение. Не потому, что он должен принести пищу, я не чувствую голода. Просто без него начало ощущаться одиночество, как будто с собой он забирал частичку и моей души. Машинально гляжу на часы. Цифры показывают почти восемь вечера. Значит волк должен появится с минуты на минуту. И я уже предчувствую момент нашей встречи, и мгновения, когда мы будем лежать рядом, чувствуя друг друга и не нуждаясь в словах. Мгновения, которые, наверное, стали самыми спокойными и счастливыми в моей тяжелой взрослой жизни убийцы по приказу.
  В этот момент мои мысли были прерваны сухим звуком выстрела. И сразу же сердце сдавила боль тяжелого предчувствия. Схватив автомат, провалявшийся без дела всю неделю, кидаюсь прочь из пещеры. За время, проведенное в логове волка, я узнал, что отсюда есть другой выход, кроме обрыва, выводящий в лес и прикрытый большими ветвями древней ели.
  Выбравшись наружу, и помедлив только для того, чтобы глаза привыкли к свету, бросаюсь туда, откуда донесся выстрел. Ветки хлещут меня по лицу, но я не обращаю внимания. Надо спешить, спешить, чтобы предотвратить надвигающуюся катастрофу, которую ощущает что-то более совершенное, чем разум. Десять метров, двадцать, пятьдесят, сто. Слух улавливает новые звуки. Рычание и приглушенная человеческая речь. Бросаюсь вперед, с единственной мыслью, не опоздать. Однако когда до цели остается совсем немного, профессиональная осторожность берет свое и к краю поляны с которой разносятся звуки я подхожу уже медленно и стараясь не шуметь.
  Картина, открывшаяся моим глазам, подтверждает мои худшие опасения. В центре, на снегу залитом кровью лежит мой друг. Его бок покрытый пепельной шерстью тяжело вздымается, он не в силах поднять голову, но пасть оскалена, а из горла доноситься рык. А возле него стоят двое в форме тех, командира которых я убил, и которые потом охотились на меня, как на зверя. Их оружие заброшено за спину. Они смеются, наблюдая за мучениями подстреленного животного. Один из них нагибается, короткий отблеск стали, и рык боли и ненависти. В руках нагнувшегося солдата, я отчетливо вижу небольшой кусок плоти, покрытый шерстью. И вновь смех.
  В следующий миг второй враг захлебывается собственной кровью, когда девятимиллиметровые пули, способные пробивать даже тяжелый бронежилет дырявят его тело. Я бегу, не отпуская спуск, заставляя автомат выплевывать все новые и новые носители смерти. Я вижу как бледнеет лицо сидящего, как он, судорожными движениями пытается скинуть автомат с плеча приподняться. И в это мгновения я достигаю его. Магазин «Вала» пуст, но мне не нужны пули. Прочный металлический приклад с хрустом врезается в челюсть солдата, опрокидывая его навзничь. Сознание окутывает пелена ярости, из горла рвется рычание, и я раз за разом опускаю приклад на голову врага, превращая его лицо в кровавую кашу. Еще, еще, и еще. Даже когда последние судороги замирают я не в силах остановиться и продолжаю наносить удары, пока силы не покидают меня.
  Автомат летит в снег, выпадая из моих ослабевших рук, а я опускаюсь на колени возле своего друга. Мои руки помогают поднять волку голову, а по лицу катятся бессильные слезы. В его глазах нет страха смерти или триумфа мести, только печаль. Наши взгляды встречаются последний раз и проникают глубоко в душу друг друга, прощаясь навсегда. Потом его взор меркнет, возвещая приход ангела смерти. Задираю голову, и над поляной еще долго разносятся звуки воя.

***

  Идет снег. Холодный и безжизненный, как моя душа. Он ложится мне на плечи, как волшебное покрывало, когда я иду к своим. В моем сердце пустота, и лишь два печальных желтых глаза с черными вертикальными зрачками тянут меня вперед, заставляя помнить и жить. Или скорее жить, чтобы помнить. Многие из нас называют тех, кто творит чудовищные преступления зверьми. Но это не правда. В этом мире настоящие чудовища носят другое имя.
  Идет снег. Холодный и безжизненный. Он медленно кружится, опускаясь вниз и покрывая пушистым ковром кровь на земле, свежую могилу и два человеческих уха, лежащие на ней.
  Прости мой брат, зло слишком давно поселилось в моей душе, мне уже не стать волком. И снегопад скрывает мою тень.

--- Irbis
--- 21.07.03

наверх

День теней

  Как обычно он проснулся рано. Весеннее солнце еще только показалось из-за домов, окрашивая в яркие цвета мир за окном. Потянувшись всем телом, Ирбис поднялся с постели и направился в душ. Упругие прохладные струи приятно ласкали мех, изгоняя последние остатки сонливости. Взбодрившись, Ирбис почистил клыки и оценивающе посмотрел на свое отражение в большом зеркале. Оттуда на него смотрел еще вполне молодой снежный леопард со стройным мускулистым телом без единого грамма лишнего жира. Несколько небольших шрамов выглядели скорее украшением, чем уродством.
  Удовлетворенно хмыкнув, леопард вернулся в комнату и, привычным движением достав отглаженную с вечера черную с золотом военную форму из шкафа, начал одеваться. Уже застегнув молнию на куртки и привычным жестом одернув ее, расправляя складки, Ирбис поймал себя на том, что с сегодняшнего утра он вообще-то был в отпуске. А следовательно, ему незачем было вставать в такую рань или надевать форму. На секунду задумавшись, леопард решил, что теперь уже глупо что-то менять, а лишнего времени просто не бывает. Выпив на кухне стакан холодного молока, он не признавал плотного завтрака, Ирбис вышел из квартиры и запер за собой дверь.
  Солнечные лучи по дружески коснулись леопарда, заставив его зажмуриться. Он родился и вырос на севере страны, поэтому всегда предпочитал жаре прохладу, но по той же причине искренне наслаждался первыми весенними лучами, сулившими уход зимы. Надев солнцезащитные очки, Ирбис решительным шагом, который выработался у него за годы службы, направился к автобусной остановке.
  Несмотря на хороший день, ему не хотелось смотреть по сторонам. За те пять лет, которые прошли с изменения правящей структуры страны, все поменялось. И на взгляд капитана вооруженных сил Империи или вернее теперь Республики, не в лучшую сторону. Казалось, в этом мире все озлобились на всех, на поверхность выползло все то темное и грязное, что раньше пряталось по щелям и помойкам. От былой славы государства остались лишь осколки. Бывшие территории Империи были истерзаны междоусобными войнами, в которых каждый воевал с каждым. Он и сам всего лишь два года назад вернулся с одной из таких войн, получив очередной шрам и медаль за отвагу. Поэтому, когда Ирбис подошел к остановке, на его лице не осталось и тени той радостной улыбки, с которой он встретил весеннее утро.
  Дождавшись автобуса и пропустив вперед колли с двумя непоседливыми щенками, снежный леопард поднялся на заднюю площадку. Обрюзгшая шимпанзе-контролер придирчиво проверяла билеты у пассажиров. Взглянув на его удостоверение личности, дающее право на бесплатный проезд она разве что не обнюхала запаянные в красный пластик корочки. И лишь потом с глубоким вздохом двинулась дальше. Практически одновременно с этим чуткий слух Ирбиса уловил, как один из пассажиров буркнул что-то насчет того, что честным трудягам приходится платить, а дармоеды катаются за их счет. Привычно подавив возникшую было волну гнева, Ирбис сделал вид, что не расслышал реплики, брошенной ему в спину.
  Это тоже стало одной из черт последних лет. Престиж армии, когда-то почитаемой обществом, разваливался прямо на глазах вместе с самой Империей. И если раньше на человека с формой смотрели с уважением, то сейчас ходить так означало нарываться на неприятности. Казалось, что жители Республики винят в развале когда-то мощной страны военных и стремятся выместить на них свою злость, если появляется такая возможность.
  Выйдя на своей остановке, леопард попытался выбросить из головы грустные мысли. В конце концов, у него отпуск. К тому же командование предложило ему съездить отдохнуть на юг, выделив путевку на один из курортов. Ирбис уже не помнил, когда ему подворачивалась возможность по-человечески отдохнуть. Каждый раз случалось что-то непредвиденное. То учения, то срочные командировки. Поэтому он уже предвкушал удовольствие от посещения теплого моря. Собственно он и направлялся, чтобы приобрести билет на самолет, который должен был унести его на две недели в сказочный рай.
  В здании касс было как всегда многолюдно. У окошек, в которых продавали билеты на южное направление, не смотря на ранний час, уже стояла длинная очередь. Мысленно пожав плечами, Ирбис встал хвост одной из очередей, приготовившись к длительному ожиданию.

***

  Время уже подходило почти к полудню, когда до вожделенного окошка, за которым бойко выбивала авиабилеты молодая красивая лисица, осталась пара-тройка жаждущих покупателей. А значит, вскоре он сможет оставить душное здание с шумной толпой и наконец-то выбраться на свежий воздух.
  В этот момент к окошку, сильно прихрамывая на одну лапу, подошел молодой волк с уродливым шрамом пересекавшим правый глаз. На его форме красовались погоны лейтенанта первого класса. Достав из кармана орденское удостоверение, он мягко попросил разрешения взять билеты без очереди. Как Ирбис и ожидал, это законная собственно просьба, вызвала целый шквал негодования со стороны очереди.
  - Ходят тут всякие. Купят сначала бумажки, а потом лезут – тяжело отдуваясь из-за жары и избыточного веса, громко возмутился кабан в пиджаке, по которому в нем однозначно можно было узнать одного из многочисленных чиновников Республики. Леопард даже удивился, увидев его в очереди. Обычно такие господа брали билеты по своим каналам.
  - Небось, еще и не себе берет! – визгливо вторила кабану коротконогая, напомаженная болонка. – Молодой, а туда же, ветеран!
  - Я только из Дымчатых гор. Я домой еду – попытался оправдаться волк, смущенный таким отпором толпы.
  Ирбис внимательно посмотрел на лейтенанта. В Дымчатых горах Республика вела войну с племенами гиен и шакалов, решивших воспользоваться слабостью страны, чтобы безнаказанно убивать и грабить. Он знал, что там шли тяжелые сражения и, что «Стальные когти» не дают просто так. Эти «Когти» означали, что волку пришлось пережить то, что другие назвали бы адом. Размышления леопарда были прерваны громким визгом все той же болонки.
  - Мы вас туда не посылали – кричала она – развелось дармоедов, приличным зверям житья нет.
  Волк пошатнулся, как от удара. На мгновение показалось, что он упадет. Ничего не ответив, кавалер «Когтей» развернулся, чтобы уйти.
  - Постой, лейтенант – привычно перекрывая своим голосом шум толпы, окликнул волка Ирбис.
  Тот остановился, и, обернувшись, с вопросом взглянул ему прямо в глаза снежного леопарда.
  - Становись сюда.
  Сзади снова послышался возмущенный ропот кабана и визг болонки.
  - Спасибо, товарищ капитан. Не надо. – волку было явно неудобно воспользоваться такой возможностью.
  - Говорю тебе, становись! – Ирбис сурово сдвинул брови – Я все равно передумал лететь. Так что давай, лейтенант, не стесняйся.
  Сбивчиво благодаря, волк занял место леопарда, вышедшего из очереди. Однако даже такая замена, похоже, не могла уже удовлетворить недовольных. Наоборот, кажется, они восприняли эту ситуацию как личное оскорбление и лишь усилили свои крики.
  Ирбис почувствовал, как в нутрии него начинает пробуждаться чувство, которое, как ему казалось, он уже успел позабыть. Чувство, которое он испытывал перед тем, как схлестнуться с врагом в рукопашной или пойти в атаку под огнем противника. Резко обернувшись, леопард чувствовал, как помимо его воли на лапах выдвигаются острые когти, сужаются глаза, а верхняя губа обнажает клыки, готовые перегрызть горло противника. Казалось, разорвись в зале бомба, это не произвело бы большего эффекта. Еще секунду назад роптавшая и возмущавшаяся очередь затихла и даже, несмотря на недостаток места, раздалась в стороны.
  Усилием воли, Ирбис заставил себя успокоиться. Усмехнулся и не глядя на притихших зверей решительно направился к выходу.

***

  День был испорчен окончательно. Всякое желание ехать на юг, чтобы загорать рядом с каким-нибудь кабаном, подобным тому господину из касс, полностью пропало. Ирбис решил отложить решение проблемы проведения отпуска на завтра. Чтобы успокоится, он решил пройтись до дому пешком, несмотря на то, что солнце теперь палило уже по настоящему, превратив свежесть утра в дневной зной. Такое решение означало лишний потраченный час, но, наверное, в данный момент это было наилучшим решением.
  Уже подходя к дому, Ирбис резко остановился, когда мимо его головы просвистел камень. Быстро бросив взгляд по сторонам, снежный леопард заметил трех подростков-щенков. Двое из них все еще сжимали в руках какие-то обломки толи кирпича, толи бетона.
  - Оккупант проклятый – крикнул один из щенков и приготовился кинуть булыжник.
  Это короткое слово сломало все замки и запоры, на которые Ирбис запер свою душу и воспоминания. Мозг затопили воспоминания, совсем другие страны, другие люди, другое время. Мертвые друзья, убитые враги, кровь и боль.
  Не осознавая, что он делает, леопард кинулся вперед. Один из обломков пролетел мимо, второй попал в плечо. Но капитан даже не заметил этого. Щенки попытались убежать, но они не могли соперничать с рефлексами, которые прививала своим солдатам Империя. Левая лапа Ирбиса ухватила одного из убегавших за рубашку так, что затрещала материя. Правая, с выпущенными когтями, уже была готова нанести удар, когда разум все же взял верх над чувствами, загоняя память обратно в глубину сердца.
  Щенок в его лапе вырывался и плакал. Еще не до конца придя в себя, капитан ослабил хватку, но по-прежнему крепко держал свою жертву.
  - Что ты сказал? – глухо спросил он у пленника.
  - Так папа говорит – последовал сквозь рыдании ответ – он говорит, что это вы убили маму и бабушку.
  И щенок заплакал еще сильнее.
  Ирбис разжал лапу и пошел к двери своей квартиры. На душе было мерзко. Ему хотелось то ли выть, то ли ругаться. Но он сдерживался, так как давно уже знал, что это бесполезно.
  Отперев дверь, снежный леопард шагнул в темную квартиру.

***

  Медленно наступал вечер. Но в его квартире не горел свет. В полумраке Ирбис развалился в мягком кресле. Смятая форма валялась на диване. Он уже точно знал, что завтра наденет новенький джинсовый костюм, который купил еще в прошлом году. Перед ним на столе стаяла начатая бутылка со спиртным и заполненный наполовину ее содержимым стакан. Он редко пил, не признавая такого способа расслабляться, но сейчас ему было плевать даже на собственные принципы. Он сидел тут уже полдня, вспоминая и пытаясь забыть. Пытаясь заглушить то чувство безысходности, которое начало рождаться в его душе.
  Внезапно раздавшийся звонок, заставил капитана вздрогнуть. С неохотой поднявшись он вышел в прихожую и отпер дверь. На пороге стоял олень-почтальон, протянувший ему заказное письмо. Дождавшись, пока клиент распишется к протянутом бланке, олень вежливо пожелал приятного вечера и направился к следующему дому.
  Закрыв дверь и вернувшись в комнату. Ирбис с мрачным интересом взглянул на адрес. Его глаза отлично видели в темноте, и он легко разобрал четко отпечатанный на конверте адрес отправителя. Это была часть, в которой служил его лучший, с которым они расстались примерно восемь месяцев назад. Ирбис тогда решил поступить на командные классы, а Стивен, крупный серый волк, решил остаться в части. Леопард помнил, как он убеждал друга пойти с собой, но тот лишь отшучивался, обещая дождаться новоиспеченного командира батальона.
  Стивен писал Ирбису довольно часто, даже после того, как их часть бросили успокаивать какой-то очередной мятеж из тех, что вспыхивали по всей Республике. Капитан помнил все эти письма и свое желание вернуться к другу. Он даже подал рапорт начальнику классов. Но плотный, уже седой полковник, лишь обругал его и после короткой, но убедительной беседы заставил забрать заявление. Однако каждое из присылаемых раз в две недели писем Стивен всегда подписывал сам, не пользуясь компьютером или печатной машинкой.
  Ирбис начал испытывать тревогу уже тогда, когда вскрывал письмо и разворачивал плотный лист бумаги. В следующий миг ему показалось, что его сердце сжало тисками. Глаза, еще секунду назад различавшие сквозь тьму даже мельчайшие детали, как будто ослепли. А в голове крутилось только одно слово из проклятого письма.
  Убит.
  Перед Ирбисом словно тени вставали картины из прошлого. Вот они со Стивеном, еще совсем молодые, плещутся и резвятся в чистом, горном озерце. Вот он помогает Стивену на марш-броске в училище. А вот наоборот, Стивен тянет его, тяжело раненого, назад на базу, плюя на усталость и боль.
  Ноги леопарда подогнулись и он буквально рухнул в кресло. В глазах появились первые слезы, но он не замечал их. Лапа сама нашла на столе стакан и опрокинула его в рот. Но даже спиртное было бессильно выжечь боль потери. Словно замороженный, он замер в кресле без единого движения.
  Внезапно, Ирбис резко поднялся. Казалось, в нем включился какой-то резерв. Деревянной походкой он подошел к шкафу и рывком раскрыл дверцы. Наклонился. Достал из тайника свой наградной пистолет. Привычным, заученным движением проверил наличие патронов, снял предохранитель и передернул затвор.
  Распахнув стеклянную дверь, вышел во внутренний двор дома. И остановился у самого порога. Ночь уже практически вступила в свои права, и окрестности были освещены только тусклым светом луны.
  Холодный металл оружия, врученного за смелость, проявленную в бою, коснулся виска. Палец начал медленно выбирать мертвый ход.
  И в этот миг, Ирбис увидел Стивена. От неожиданности он едва не выронил пистолет. Высокий волк в военной форме стоял прямо в лунной дорожке. Свет легко проходил сквозь его призрачное тело.
  Леопард опустил лапу и потряс головой. Но видение не уходило. Наоборот, рядом со Стивином стали появляться и другие силуэты. Их было не много, но он знал их всех. Это были те, кто в отличие от него не дожил до победы. Те, рядом с кем он воевал. Но здесь же был и силуэт Фархана, вожака смертельно опасной группы партизан. Благородный и опасный противник, с которым они когда то сошлись в смертельной схватке джунглей Лирана.
  Все эти туманные фигуры стаяли позади его друга. И смотрели на него.
  Ирбис сделал шаг вперед протянув лапу к призраку того, кто был его другом. Но остановился. Остановился, потому что увидел глаза Стивена. Глаза в которых он прочитал лишь холодное презрение. Ища оправдания Ирбис перевел взгляд на Фархана, но и тигр, который умирая поздравил своего врага с заслуженной победой, теперь кривил губы в презрительной усмешке. Леопард переводил взгляд с одного призрака на другого, пытаясь найти понимание, но везде его встречала лишь холодная стена отчуждения.
  Пистолет упал на траву. Ноги подогнулись, и Ирбис рухнул на колени. Он задрал голову, и ночь огласил стон смертельно раненого зверя.

***

наверх

Выбор

-- Это старый рассказ. И, если честно, я не знаю какой бы выбор сделал я сам в таких обстоятельствах. Ни тогда, ни сейчас.

  Он знал, что когда-нибудь это произойдет. Вернее он верил, верил всей своей душой, которая была скорее душой свободолюбивого зверя, чем душой человека. И все же это было чудом.
  Зов появился почти неделю назад. Острое чувство, что ему срочно нужно куда-то идти... нет, бежать. Бежать, чтобы не опоздать на что-то очень важное, способное изменить всю его монотонную жизнь. Сделать ее, наконец, насыщенной и полной. Найти свою недостающую половину. Ему с трудом удалось удерживать себя на месте в течении долгих будней, заполненных однообразной и нелюбимой работой. Он убеждал себя, что это всего лишь игра воображения, расшалившиеся от постоянного напряжения нервы или просто расстройство психики, что не такая уж редкость в этом безумном мире. Но в субботу Зов сломал всю выстроенную им защиту и прорвался внутрь, заставив его взять ключи от машины и помчаться с самого утра неизвестно куда.
  С каждой минутой Зов становился все сильнее и сильнее, помогая ему безошибочно находить путь в лабиринте города, ведя по пригородной дороге и, наконец, выведя его к лесу. Оставив машину на обочине он, не обращая внимания на ветки хлещущие его по лицу, пробрался сквозь неожиданные плотные заросли кустарника и молодых деревьев, оказался на небольшой поляне. Зов издал торжествующий вой в его душе и исчез так же внезапно, как и появился.
  И вот теперь, уже спустя час после этого, все еще стоял на этой поляне, глядя, как изменяется его тело. Его руки, ноги и все тело начали покрываться жесткими волосами, превращаясь в шерсть, прорастающую прямо сквозь одежду. Ногти превратились в когти. Он не видел своего лица, но знал, что и оно подвергается изменениям. Знал он и то, в кого он превращается. Волк. Свободное, мощное животное, которое всегда жило в его душе, страдая в человеческом теле. Он знал, вернее чувствовал, это еще с детства. И с каждым годом это, на первый взгляд чудачество, превращалось в убежденность. Он был чужим среди всех этих людей, озабоченных своими проблемами, забывшими, что такое жить, забывшими, что такое чувствовать. И вот, наконец, эта ошибка будет исправлена. Он, наконец, станет самим собой и сможет жить полноценной жизнью, а нее подобием.
  Восторг от происходящего буквально переполнял его, когда до слуха донесся визг тормозов, а затем глухой звук удара. Его сердце внезапно обожгло чувством беды. Промедлив всего секунду, он устремился в сторону с которой и раздались эти звуки. Хотя его движения его уменьшившихся и уже немного изогнувшихся ног были еще неловкими, какая-то внутренняя интуиция подсказывала наиболее удобный путь среди плотного подлеска.
  Когда он все же выбрался обратно к дороге, перед его глазами предстала страшная картина. Искореженная, дымящаяся "десятка" застывшая возле старой, высокой сосны примерно в 10 метрах от его собственного автомобиля. Видимо водитель не справился с управлением или его подвели тормоза, и детище российского автопрома превратилось в груду металлолома. Обострившееся обоняние донесло резкий запах человеческой крови, а слуха коснулся стон, раздавшийся из смятого металла. Ноги сами понесли его к месту катастрофе, а глаза нетерпеливо начали выискивать признаки выживших.
  Так и есть. Водитель, мужчина лет тридцати, и его пассажирка, девочка лет десяти были окровавлены и без сознания, но, несомненно, живы. А значит, он все еще мог попробовать их спасти. Его руки-лапы уже потянулись к "десятке", но тут превращение вступило в последнюю фазу, и он буквально рухнул на колени, становясь на все четыре лапы. Если бы кто-то увидел его со стороны, он бы вряд ли мог сказать, что перед ним находится человек.
  "Господи, как же не вовремя" - подумал он. Несколько попыток и он понял, что клыки и лапы совершенно не подходят, чтобы освободить пострадавших в аварии. Ему не доставало именно рук, которые могли бы отогнуть куски изуродованного металла и извлечь мужчину и девочку. "Если бы только превращение произошло десятью минутами позднее" в отчаянье подумал он и, словно ожидая этого, его мозг тут же пронзила мысль "только пожелай и твое тело вернется к тебе". Новорожденный волк еще не успел как следует осознать эту возможность, а в него огненной иглой уже вонзилось понимание "сделай это и ты уже никогда больше не сможешь стать зверем". Это был билет в один конец. Кто бы ни создал это чудо, он не давал второго шанса.
  "Поторопись" сказала одна его половина "они же могут умереть в любую минуту". "Оставь их" сказала другая "они всего лишь люди". Бывший человек задумался. Он был на войне, он видел смерть. Он видел, как убивали за кусок хлеба или просто для удовольствия. Он видел, как люди готовы на любую подлость за пачку грязных денег. Он помнил жену, женщину, которая клялась любить его до конца жизни, чтобы спустя два года уйти с человеком, который называл себя его другом. И память услужливо подсовывала ему эти воспоминания. "Уйди. Забудь. Ты уже другой. Ты всегда был другим. Для тебя они чужаки. Чужаки, которые никогда не понимали и не любили тебя. Те, кто ненавидел все твои идеалы. Кто всегда пытался втоптать все, что тебе дорого в грязь". Большой серый волк отвернулся от машины и медленно пошел в сторону леса. Он принял решение. Он помедлил стоя на границе нового дома, уже занеся переднюю лапу и оглянувшись на прощанье. И ветер донес до его звериного слуха стон, стон умирающего человека.

***

  Он затянулся сигаретой, отперевшись на дверцу своего старенького "Форда". Это была уже третья сигарета подряд, но ему было плевать. Правая рука, порезанная о зазубренный металл, еще немного болела, но ему было безразлично и это. Так же безразлично он посмотрел и на человека в белом халате, вышедшего из дверей госпиталя и подошедшего к нему.
  - С ними все будет в порядке. - успокаивающе произнес тот - Им повезло, что вы оказались рядом. Еще немного и нам вряд ли удалось бы их спасти.
  Он промолчал в ответ, лишь слегка кивнув головой, и снова глубоко затянулся. Врач говорил что-то еще, но он уже не слушал ему. Автоматически кивнув на еще какие-то слова и проводив врача взглядом, он выкинул недокуренную сигарету и, открыв дверь сел за руль. Теперь, когда бешеная гонка на перегонки со смертью была позади, в его душе осталась лишь пустота. Пустота, вызывающая боль. Он взглянул на свои крепкие руки, лежащие на руле, и на мгновение перед его глазами возник образ лап, покрытых короткой серой шерстью. Но в следующий миг образ пропал, оставив на своем месте лишь самые обычные человеческие кисти. И тогда человек, который так и не стал зверем, уронил на них голову и заплакал.

-- Irbis
-- 25.10.03

Ответ Cheetah: Я сделал бы иной выбор - я бы ушел.

наверх

Контакт

-- С благодарностью всем, кто пошел вперед.

  Молодой человек с корзинкой вышел из леса. Был пасмурный день, но начало октября в этом году выдалось теплым. День плавно перетекал в вечер. Несколько раз в течение дня начинал моросить дождь и парень уже устал и промок. До дома оставалось всего ничего - пройти через бывший пионерлагерь, заброшенный во времена перестройки, и который теперь активно растаскивали на кирпичи местные жители. В корзинке болтались несколько подберезовиков, но они были всего лишь оправданием, отмазкой для всех, да и для него самого. Не любил он эти еженедельные поездки на дачу, а обязательные походы по грибы просто ненавидел: комары, пот, разъедающий глаза или стекающий по спине, жару и ходьбу без цели. Но с фанатичным упорством он все лето каждые выходные ехал на дачу и шел по грибы по одной-единственной причине - лишь здесь, вдали от городского шума и от людей он мог спокойно подумать, помечтать о том, что не давало ему покоя последние несколько месяцев.
  Парень остановился около разбитой грунтовки, проходящей через лагерь и, невольно, начал вспоминать. Это началось весной... Хотя нет, пожалуй это началось раньше, гораздо раньше. Сейчас, анализируя произошедшие с ним изменения в хронологическом порядке, он понимал, что изменения происходили с ним на протяжении многих и многих лет. Возможно всю жизнь с самого рождения. Пожалуй все началось еще в детстве с того, что он очень любил животных. Любая кошка или собака, увиденная на улице, вызывали у него желание погладить их. Потом он не отрываясь смотрел мультфильмы из серии "Resque Rangers" и диснеевского "Короля льва". Что привлекало его в них? Он не мог объяснить даже самому себе. Немного повзрослев он с удовольствием прочитал "Чародея с гитарой" Алана Дина Фостера. А предпоследним толчком стала диснеевская же "Планета сокровищ". Предпоследним потому, что через месяц-другой после просмотра полнометражки он случайно нашел на рабочем сервере ТУ САМУЮ папку. В основном там были картинки и фотографии из разряда интернет-приколов, но одна... Один рисунок запал ему в душу и засел там как заноза - не опасная, но напоминающая о себе несильной, саднящей болью. Вроде бы в нем не было ничего особенного: файл arcfoxes.gif, черно-белый рисунок, отсканированный карандашный набросок, изображавший... Кого? Тогда он не смог бы сразу дать определение. На рисунке были изображены три существа. Покрытые мехом, стоящие на задних лапах. В них угадывались черты животных и людей одновременно. Лис, лисица и лисенок, лисье семейство на пляже. Вставшие на задние лапы и держащиеся друг друга, передними они был не совсем лисами, но и на людей они не походили. Неделю он пытался понять свои чувства. Очень красивый рисунок, нарисованный талантливым художником, пугал своей непривычностью, но притягивал с огромной силой. Он рассматривал рисунок много раз, помнил его в деталях, заметил написанные с краю имена персонажей. Наконец он решился и, придя на работу пораньше, решительно сел за интернет-компьютер. Www.yandex.ru автоматически выбил он на клавиатуре и замер. Перед ним распростерлись бескрайные просторы интернета, но какие критерии поиска он мог задать? Имя файла? Отпадает. Имена персонажей? Маловероятно, но попробуем... Пустышка. В очередной раз он смотрел на полюбившихся ему персонажей и тут, о чудо, он заметил еще одну строчку всего два слова латинским шрифтом: Andre Heinonen! Неужели это имя неизвестного художника? Поиск, немедленно! Казалось яндекс завис, но вот на экране появился список ссылок...
  Да с тех пор прошло всего полгода, сколько событий уместилось в них, сколько он узнал нового! Он понял, нет, начал понимать, что привлекло его в тех, первых лисах. Узнал о существовании того, что высоколобые социологи, обрати они на это внимание, назвали бы "субкультура фурри". А самое главное он понял, что не одинок в своих порывах, которые ему и в голову не приходило открыть кому-нибудь. Да время стоит измерять не в годах, а в событиях, которые важны для человека. Парень помотал головой, разгоняя воспоминания, и повернулся, чтобы пройти остаток пути до своей приусадебной конуры, носящей гордое имя дача, как вдруг услышал неподалеку шорох. Повернувшись в ту сторону, откуда, как ему показалось доносился звук, он негромко позвал:
  - Эй, кто там?
  Ни звука в ответ. "Почудилось," - решил парень и уже сделал пару в сторону дома. Шорох повторился. Он шел из полуразрушенной непогодой и людьми котельной. "Вроде бы опасаться здесь некого," - пришло парню в голову, - "даже змей здесь я не видел." И шороху вторил негромкий, но жалобный стон. Парень занервничал. Холодная логика упорно твердила: "Не суйся, куда не просят идешь домой вот и иди. Сунешь нос - останешься без носа. А то и без дурной башки, на которой вырос любопытный нос!"
  Любопытство выдвигало свои обычные контраргументы и требовало немедленно узнать: что ест на обед крокодил? Разум использовал главный козырь: "А то ты не знаешь какая обстановка в наши дни! Лучшее что там может быть - компания пьяниц, худшее - банда, которая прячет свои кровавые следы!" Но новый стон разбудил задремавшую было совесть и ее голос стал решающим. Осторожно вынув из самодельных ножен грибной ножичек (Сталь - барахло, зато размеры и вид... Маньяк сбежал из психушки да и только!) парень осторожно подошел к пролому в стене и заглянул внутрь. Моргая, чтобы быстрее приспособиться к царившему в помещении сумраку, он неуклюже шагнул внутрь. Сердце колотилось о ребра так, словно всерьез решило их проломить и вырваться на свободу. Держа нож так, чтобы лезвие было не очень заметно (влияние дешевых боевиков, но немного успокаивает) он не спеша присел на корточки и осторожно поставил корзинку на пол. Осмотрелся, чтобы понять - кто и где стонал, но новый более громкий стон в дальнем углу помещения обозначил направление. Осторожно пробираясь мимо груд мусора он медленно подошел к лежащей на полу фигуре. Огляделся по сторонам - никого. Лежащий был одет в немыслимо грязный, потрепанный комбинезон. Лишь с трудом можно было определить, что когда-то комбинезон был темно-синим. В покрое одежды проглядывало что-то очень знакомое, но откуда знакомое и похожее на что он пока понять не мог. Внимание парня переключилось на пострадавшего. Что-то неправильное было в той позе, в которой лежал человек. И в тоже время что-то очень знакомое, знакомое. как лицо старого друга, с которым давно не виделся Парень пригляделся и с пониманием неправильности и ноги его подкосились и он облокотился плечом о стену. Из груди у него вырвался приглушенный вскрик: оба ноги лежащего сгибались дважды - первый раз как у любого человека, в коленном суставе, а второй раз - ниже, у самой стопы, в другую сторону! Либо у лежащего были сломаны обе ноги, либо... Это было невероятно, но лежащий не был похож на человека! Парень испуганно отпрянул и, оглядываясь, попятился в сторону ближайшего пролома в стене. Вся прочитанная фантастика и ужастики проносились в голове. "Пришелец, пришелец," - билось в его сознании. Похоже, что его негромкий вскрик вывел лежащего из бессознательного состояния. Откинув капюшон, закрывавший его голову, он пристально взглянул на парня. Тот невольно посмотрел на него и его широко открытые глаза встретились с глазами лежащего. Тот действительно не был человеком! Под капюшоном укрывалась голова, похожая одновременно и на голову человека и на голову крупной кошки. Нет, не кошки, поправил себя парень, а леопарда. Снежного, решил он заметив черные пятна на белой шерсти. Копна черных волос, из которых выглядывали треугольные ушки, покрытые коротким черным мехом, над изгибом бровей. Длинные, густые ресницы, длинные усы. Большие зеленые глаза с вертикальными зрачками пристально смотрели прямо на парня. Их взгляд завораживал, гипнотизировал, не позволял отвернуться. Что было в нем? Угроза? Просьба уйти? Мольба о помощи? Просто боль, терзающая тело? "Невероятно! Этого не может быть! Что делать?" - мелькали обрывочные мысли, - "Он же ранен!"
  Помимо своей воли парень остановился. Осмотрелся, но не заметил внутри старой котельной больше никого. До него постепенно доходила истина. Это было действительно невероятно, но лежащий был похож на самого настоящего фурри. Не человека, участника пушистого движения, а на героя рисунков и рассказов. Не в силах освободиться от гипнотического действия изумрудных глаз, парень робко шагнул вперед. Глаза закрылись и парень почувствовал, что снова свободен, но он не мог, не хотел уйти. Так и не начавшаяся истерика прошла. Медленно, шаг за шагом, он подошел к лежащему. Даже беспомощность и грязный комбинезон не смогли скрыть гордой посадки головы и нечеловеческой, а может как раз наоборот - очень человеческой - красоты. Давно прочитанные или услышанные где-то, но не забытые факты всплыли из памяти: "С психологической точки зрения тот, кто выше оказывает давление на оппонента, заставляет его нервничать, испытывать дискомфорт... Голубь тактически превосходит человека." Медленно опустившись на корточки в нескольких шагах от лежащего парень сообразил, что все еще держит в руке нож, и также медленно положил его на пол. Снова посмотрев на лежащего он увидел прижатые к голове уши и белоснежные клыки, один вид которых был способен удержать от опрометчивых поступков.
  - Спокойно, приятель, спокойно. Я не хочу причинять тебе зла, - негромко произнес парень дрогнувшим голосом. Лежащий прислушался к звукам его голоса и негромко фыркнул. Казалось он понял смысл фразы и немного расслабился. Тугие мышцы, вздувшиеся было под искристой тканью комбинезона секундой раньше, опали, когти на правой руке втянулись в пальцы. Левая же рука его продолжала лежать неподвижно. Человек-леопард попытался поправить правой рукой левую, но лицо его исказила гримаса боли и сквозь стиснутые зубы вырвался новый стон. Парень потянулся к левой руке лежащего, но тот одним неуловимым движением перехватил его запястья и обе руки парня оказались стиснуты как в тисках. В тонких и длинных, как у пианиста, пальцах незнакомца таилась огромная сила. Сам не зная как, но парень понял, что ему не совладать с этим захватом. Игла паники снова пронзила его, но он не двигался, не делал даже попытки освободиться. Наоборот он расслабил руки и, через несколько секунд, тиски ослабли и отпустили его руки.
  Кончики когтей появились и тут же исчезли. Парень осторожно прикоснулся к левой руке лежащего. Под пальцами оказалась неожиданно мягкая ткань комбинезона. Изумрудные глаза с черными вертикальными зрачками внимательно следили за каждым его движением.
  - Нельзя тебя здесь оставлять, - голос парень уже почти не дрожал, хотя самого его все еще трясло, - Но как тебе это объяснить?
  Покрытая черно-белым мехом голова склонилась сначала к одному плечу, потом к другому, будто прислушиваясь к чему-то.
  - Не знаю, почему я еще не убежал, сломя голову, - глядя в пол продолжал парень, - Но раз уж я остался, то я обязан тебе помочь, если это в моих силах.
  Лежащий оскалился, отрывисто рыкнул и показал правой лапой в угол. Присмотревшись парень заметил там какой-то ящик.
  - Ты хочешь, чтобы я принес ящик? - уже спросив, парень понял свою ошибку и мысленно обругал себя - какой смысл задавать вопросы тому, кто тебя не понимает. Неуверенно он шагнул к контейнеру и вопросительно взглянул на лежащего. Голова качнулась вверх-вниз. Нерешительно прикоснувшись к боковой стенке, он отдернул руку. Черная чешуйчатая поверхность оказалась удивительно податливой и, одновременно, твердой. И теплой на ощупь. Услышав за спиной фырканье парень решительно ухватился за выступавшую из его бока петлю. Контейнер размером с большой чемодан оказался неожиданно тяжелым. Напрягшись парень с трудом подтащил его к лежащему чтобы тот мог до него дотянуться. Правая рука коснулась неприметной пластины и крышка ящика сама отошла в сторону. Внутри лежали несколько странных устройств, которые могли оказаться как оружием, так и совершенно безобидными вещами. Они показались парню совершенно чужими и не походили ни на один из знакомых ему предметов, созданных руками человека. Взяв два обруча из мягкого материала, соединенных гибким проводом, незнакомец неловко натянув один обруч на голову и протянул второй парню. Тот испуганно отпрянул. Пришелец выжидательно смотрел на него.
  - Хочешь, чтобы надел эту штуку?
  Молчание и пристальный взгляд в ответ. Парень отвел глаза и виновато спросил:
  - А как-нибудь по-другому нельзя?
  Нет ответа.
  - Страшно мне, - виновато сказал парень, стараясь не смотреть в глаза лежащего на полу пришельца, - Я ведь трус жуткий.
  Рука незнакомца, отложив ленту, плавно протянулась к нему и мягко, можно сказать нежно, коснулась его ладони. Прикосновение было... Парень не мог подобрать правильных слов, но оно показалось ему дружеским, ободряющим, словно рука друга, протянутая в тяжелую минуту. Парень посмотрел прямо в глаза пришельца. "Решайся," - казалось говорили его ярко-зеленые глаза, - "Решай скорее: брать или не брать." Пробормотав про себя: "Да пошло оно все! Делай что должен, случится чему суждено," парень присел на груду битого кирпича и решительно протянул руку за обручем. Казалось лежащий удивился, но вложил эластичную ленту в руку парня.
  Обруч обхватил голову как немного тесная шерстяная шапка - мягко и плотно. Окружающие предметы подернулись дымкой, а потом и вовсе пропали. Он оказался в темноте и абсолютной тишине. Сначала парню показалось, что ничего не происходит, но затем он услышал чей-то голос. Голос, казалось, звучал прямо в его голове, но слова разобрать было невозможно.
  - Кто здесь? - испуганно спросил парень, попытавшись оглянуться.
  "Ты меня видишь?" - раздался у него в голове спокойный голос, - "Слышишь?"
  Красивый голос с мурлыкающими интонациями очень подходил своему владельцу.
  - Что это? - недоверчиво спросил парень, - Почему я ничего не вижу!?.
  "Сосредоточься. Успокойся и расслабься. Так будет легче нам обоим."
  Парень постарался последовать совету и мрак начал рассеиваться. Наконец он снова начал видеть окружающие предметы, но как будто через запотевшие очки.
  - Как это получается? Что происходит? Кто ты?
  "Не говори, думай," - раздалось у него в голове после короткого смешка.
  "Как это происходит?" - повторил он вопрос. И вдруг его словно прорвало: - "Кто ты? Откуда? Почему я? Как?"
  "Спокойно, человек, спокойно. Все будет хорошо."
  "Кто ты? Что случилось?"
  "Неудачная высадка, маленькая накладка и болезненная неприятность."
  "Кто ты?"
  "Человек, по моим меркам, по твоим - не знаю."
  "Откуда ты?"
  "Издалека. Из очень далекого далёка."
  "Ты ранен?"
  "Почему тебя это волнует?" - насторожился голос.
  "Тот, кто ранил тебя, может вернуться и тогда..."
  "Он и сейчас здесь," - парень испуганно вскочил, чуть было не сорвав обруч.
  "Да не дергайся ты," - одернул его голос, - "Неудачная шутка. Такая же неудачная, как и мое падение."
  "Очень больно?" - сочувственно спросил парень.
  "Жить можно," - отозвался голос, - "Ничего серьезного, похоже на вывих."
  "Тебе нельзя здесь оставаться: холодно, грязно... Это неправильно."
  "Что ты предлагаешь?" - насторожился голос.
  "Надо идти ко мне домой."
  "Ты что, совсем меня не боишься?"
  "Боюсь."
  "А почему не уходишь?"
  "Не знаю," - честно ответил парень, - "Поджилки трясутся от страха, но я просто не могу уйти и все."
  "И..." - казалось, голос читает не сформулированные мысли.
  "Мне кажется, что я всегда ждал..."
  "Чуда?" - в голосе звучало удивление.
  "Нет, чего-то, что изменило бы мою жизнь, сделало ее настоящей," - тихо ответил парень.
  Сквозь дымку он увидел как рука пришельца протянулась к нему и взяла его руку. Крепкая как сталь и, в тоже время, очень мягкая.
  "И потом, почему я должен боятся?" - спросил парень, - "Я на своей земле, у себя дома. А ты, ты боишься?"
  "Тебя - нет."
  "А почему? Вдруг я сдам тебя в лабораторию на опыты? Или просто попытаюсь отнять твои вещи?" - парень указал на контейнер.
  Пальцы на его руке напряглись и тут же расслабились.
  "Этот прибор, транслятор, работает на грани сознания и подсознания. Он не позволяет лгать, кроме того он дает возможность читать если не мысли, то, хотя бы, эмоции," - спокойно разъяснил голос, - "Я ощущаю твои эмоции. И могу предположить: чего от тебя ожидать."
  "Могучая техника. Так откуда ты?"
  "Это не имеет значения. Издалека. Важно другое: почему ты хочешь мне помочь?"
  "Тебе плохо, ты в беде..."
  "С чего ты взял?"
  "Мне так показалось," - грустно улыбнулся парень.
  "Но все же почему ты не убежал, увидев меня? Ведь я выгляжу для тебя уродом, монстром?"
  "Уродом?" - задумчиво переспросил парень внимательно осматривая пришельца, - "Ты не похож на меня, но это еще не делает тебя монстром. Возможно даже наоборот. Ты похож..."
  "На кого?" - живо переспросил голос.
  "Долго объяснять. Пошли ко мне," - Настойчиво повторил парень. И спросил участливо, - "Я не причиню тебе боль, если возьму на руки?"
  "Может мне и нужна помощь, но все не настолько плохо," - ворчливо отозвался голос.
  "Скажи, как тебя зовут?" - неожиданно спросил парень.
  "Мое настоящее имя ты произнести не сможешь, так что зови меня пока М'Ршау."
  "Красиво. И подходит тебе. А меня зовут..."
  "Я уже знаю," - мягко оборвал его голос, назвал имени и растаял.
  - Откуда ты знаешь мое имя? - требовательно спросил он у М'Ршау. - Я его не называл!
  Правая рука, все еще удерживаемая М'Ршау, повернулась к нему тыльной стороной. Прочитав полузатертые буквы своего имени на коже, следы былой глупости, парень неловко усмехнулся и буркнул, извиняясь: - Извини, нервы.
  Он помог М'Ршау подняться и, закинув правую руку на плечо повел к своей дачной конуре. Голова пришельца с трудом достигала плеча парня, но через пару минут он понял, что виной этому два сустава на ногах М'Ршау, которые должны были обеспечивать истинно кошачью грацию, но сейчас тому не хватало сил даже на простую ходьбу. Поддерживая М'Ршау парень удивился тому, как мало тот весит: пришелец был значительно легче человека того же роста. Устроив его на диване и выходя на улицу, парень сказал:
  - Я за чемоданом, - чертыхнулся, вспомнив, что сейчас они не понимают друг друга и закрыл дверь.
  С трудом дотащив контейнер до террасы он осторожно поставил его в угол. Из-за закрытой двери доносилась музыка - магнитофон, который он включил уходя, пел голосом Высоцкого:
  - Их восемь, нас двое...
  Парень привычным жестом открыл дверь в дом. Раздался негромкий взвизг. Оторопев на долю секунды парень развернулся, выскочил на террасу и захлопнул за собой дверь. Прислонившись к ней спиной он с размаху треснул себя ладонью по лбу. Это же надо было быть таким не внимательным идиотом! Однозначно только законченный кретин мог не догадаться об этом. Увиденная мельком сцена стояла у него перед мысленным взором: М'Ршау, неуклюже стягивает одной рукой грязный комбинезон, а другой пытается прикрыться, видя, что он входит. Все встало на свои места. М'Ршау была девушкой, женщиной, самкой! Застонав от осознания своей невнимательности парень еще раз стукнул себя ладонью по лбу. В оконное стекло поскреблись. Он выглянул во двор, там никого не было. "М'Ршау," - понял парень, - "Если у них есть какой-нибудь запрет на эту тему, то дело плохо. Не хотелось бы, чтобы это стало барьером между нами." В окно поскреблись более настойчиво. Глубоко вздохнув несколько раз он осторожно открыл дверь и вошел.
  М'Ршау полулежала под одеялом, из-под которого торчали только кончик носа и правая рука с уже знакомым обручем. Осторожно присев на краешек дивана парень взял обруч и нацепил на голову.
  "Почему ты выскочил из дома?" - голос излучал любопытство.
  "Испугался," - честно признался парень.
  "Меня? Я показалась тебе отвратительной?" - голос дрогнул, но остался спокоен.
  "Нет, что ты! Возможно это звучит странно, но ты очень красивая!"
  "Но?"
  "Я испугался, что невольно обидел тебя, нарушил какой-нибудь запрет."
  "То есть тебя напугал не мой внешний вид, а то что ты мог нарушить какие-то условности?" - с живым интересом спросила М'Ршау.
  "Да. Я же не мог подумать, что мы э-э-э... Ну, в общем..."
  "Понятно, что я принадлежу к слабому полу," - спокойно продолжила девушка.
  "Ну скорее не к слабому, а к прекрасному," - выдал неуклюжий комплимент парень.
  "Очень мило," - тепло улыбнулся голос. - "Почему ты не ушел? Еще там? Скажи честно."
  "Так я же не могу соврать."
  "Не придирайся к словам. Говорить честно это значит не только не говорить неправды, но и говорить всю правду целиком."
  "Хорошо," - согласился парень. - "Но сначала скажи: ведь с тобой не случилась авария? Ты была там не случайно?"
  "Да. Как ты догадался?"
  "Ты очень спокойна. Одиночка на чужбине, раненый... Что ты делаешь здесь?"
  "Идет эксперимент."
  "Какой?"
  "Проверка возможности контакта между нами."
  "А я-то, дурак, думал, что помогаю," - с горечью сказал парень, - "А ты, наверное, смотришь на меня как на подопытного кролика!"
  "Нет. Как на разумное существо, делающее свой выбор."
  "А что в итоге?" - насторожился парень.
  "В итоге мы примем решение об официальном контакте."
  "А почему тайно? Почему вы? Кто вам позволил решать: кто тварь дрожащая, а кто право имеет? А?" - начал заводиться парень.
  "Зачем ты так?" - в голосе девушки звучала искренняя грусть. - "Я же не виновата, что ничего лучше наши ксенопсихологи не придумали. А если цитировать ваших писателей, то мы изучаем то, что заставляет вас выбирать ту или иную дорогу."
  "Извини," - обида прошла, - "Наверно это правильно - мы и между собой-то договориться не можем. Но все равно, что же? Всех за вину одного? Один поступил не так, как вы решили и никакого контакта?"
  "Нет конечно! Тесты проходят уже много лет. Составляются базы данных, психопрофили."
  "А те, другие исследователи. Какой они расы? Похожи на тебя?"
  "Не имею права передавать информацию," - отчеканил голос совершенно другим тоном. И добавил как раньше: "Нарвался на ментальный блок. Информацию, которую я не имею права открыть. Страховка."
  "Страховка? Понятно," - протянул парень и добавил, - "Я уже заметил, что ты очень сильная и быстрая, но окажись ты в опасности... То что?"
  "Отряд спасателей будет через пару секунд. С оружием и снаряжением," - спокойно ответила М'Ршау, - "Но эксперимент будет провален."
  "Так кто же вы, черт вас побери? Разведка? Спецслужба? Дипломаты?"
  "Все понемногу. Мы собираем данные о населении планеты, о его поведении... Потом шишки в высоких кабинетах решают: куда отправить официальное посольство."
  "То есть все как у нас..."
  "Да, но на более высоком техническом уровне."
  "И у нас такой будет. Когда-нибудь."
  "Ты не сказал: почему ты не ушел," - мягко напомнила М'Ршау.
  "Скажу, если сам смогу понять," - отозвался парень, - "Вы знаете про интернет, глобальную паутину?"
  "Абсурдный вопрос. Мы были инициаторами его создания. Очень облегчает поиск информации."
  "Понятно. А такое направление, как фурри, вам известно? Субкультура фурри?" - напряженно спросил он.
  "О чем ты?" - удивленно спросил голос.
  "Я полагаю ты должна знать о чем я говорю. Даже если это не ваше изобретение, то оно работает на вас."
  "Принеси контейнер, пожалуйста," - попросил голос, пропадая.
  Тяжело дыша парень втащил контейнер в дом. Снова мягкое касание руки и черная крышка отъезжает в сторону. М'Ршау взяла плоскую коробку, размером с портсигар и прикоснулась ею к проводу. Провод лег на нее и влился в нее, превратившись в единое целое с коробкой. М'Ршау быстрыми движениями касалась ее поверхности. Блок отзывался на них изменениями пульсирующего света. Поборов любопытство и не став заглядывать через плечо парень налил из канистры в чайник воды и включил кипятильник. Лампочка отозвалась недовольным подмигиванием. Оторвавшись от настройки М'Ршау удивленно посмотрела на парня, на лампочку и продолжила свою работу. Вскоре вода вскипела и парень заварил две кружки чая. Достал из шкафа печенье, хлеб. Хотя глаза М'Ршау не отрывались от верхней поверхности блока - ее уши то и дело дергались в сторону источника звука. Закончив, наконец, настройку она вновь протянула парню обруч, глянув, мельком, на накрытый стол. Уже знакомым движением надев обруч парень увидел сбоку полупрозрачный экран, висящий в воздухе. В экране было что-то знакомое.
  "Что это?"
  "Одна из наших программ для работы в интернете. Аналог ваших браузеров."
  "Что я должен делать?"
  "Вводи адрес, как обычно."
  Символы английского алфавита привычно складывались в знакомый адрес. Соединение с сервером было мгновенным.
  "Ну и скорость!" - восхитился парень.
  "Да, наши базовые станции неплохо оснащены," - в голосе М'Ршау слышалась гордость. - "Что ты хотел показать?"
  "Когда-нибудь и у нас будет такая техника. Вот смотри," - парень открывал знакомые ссылки, быстро пролистывая содержимое. - "Здесь есть рисунки м-м-м... Весьма фривольного содержания, но много и вполне серьезных работ. Это рисуют люди, которым нравятся животные. И не совсем животные."
  "Это и есть фурри?" - голос звучал удивленно.
  "Да. Ваша работа?"
  "Нет. По крайней мере мне ничего не сообщили. Много людей участвуют в этом движении?"
  "Вы сосчитаете лучше, но, полагаю, что немало. Хотя процент от общего населения - мизер."
  "Я упомяну об этом в отчете. Наша служба старается ничего не пропускать."
  "Так вы о нем действительно даже не слышали?"
  "Нас интересуют политически и общественно активные группы людей."
  "Да вы похожи на нас больше, чем кажется. Говоришь, изучали много лет?! И вы не знаете о фурри?"
  "Результаты каждого теста - строжайшая тайна. Каждый тест - обоюден. Мы изучаем не только вас, но и себя, через ваше восприятие. Нельзя познать мир, не познав себя," - ответила М'Ршау и поинтересовалась, - "Почему людей так привлекает это направление? Ведь оно не совсем обычно."
  "Не знаю. Наверное каждый находит что-то свое, открывает свои грани. И целое оказывается больше, чем сумма частей."
  "А что привлекает тебя?"
  "Не знаю. Возможно, то, что фурри, какими я их себе представляю, намного лучше, чем большинство людей, с которыми я сталкиваюсь в реальной жизни," - смущенно сказал он глядя на М'Ршау через все более прозрачную дымку, - "И я невольно переношу свое отношение к вымышленным персонажам на людей-фурри."
  "Лучше, потому что они фурри?" - удивился голос, - "Это же расизм, вы это уже не раз проходили. Или идолопоклонничество."
  "Нет," - спокойно ответил парень, - "Наоборот. Лишь избавившись от типично человеческих пороков, став лучше, можно стать фурри."
  "Интересная идея, но тоже не очень новая."
  "Да, наверное. Большинство религиозных и политических направлений пытались сделать человека лучше, но лишь до тех пор, пока сами не становились удобным инструментом для тех, кто рвется к власти. Взять хоть коммунизм, хоть христианство," - вздохнул парень, - "Обе задумки изначально были неплохи, но их реализовывали далеко не идеальные люди. Идеальное общество не может быть построено из реальных людей. Но если хотя бы часть людей станет лучше, то это будет хорошо для всего общества. Нас мало - это и плюс и минус. Минус очевиден, а плюс в том, что нас, возможно, не подомнут из-за нашей малочисленности."
  "Стать лучше," - задумчиво сказала М'Ршау, - "Хорошая цель. Жаль, что на эксперимент отводится так мало времени. Мне бы хотелось побольше узнать о вас, но время заканчивается. Мне надо собираться."
  "Спасибо," - вежливо ответил парень и спокойно спросил, - "Что будет со мной, когда ты уйдешь?"
  "А ты как думаешь?" - не скрывая интереса спросила М'Ршау.
  "Набор, который предлагает наша фантастика, широк: от стирания памяти до ликвидации объекта."
  "Фи," - поморщилась М'Ршау, - "Тебе не кажется, что иногда оставить только воспоминания более жестоко, чем стереть их? Оставить память о том, что было, но никогда не повторится? А вообще наша мораль не допускает превентивного насилия. Я могу причинить вред только в порядке самообороны. После моего ухода ты просто все забудешь."
  "А если..."
  "Тогда будешь считать это сном, галлюцинацией или бредом, вызванный переутомлением."
  "Это необходимо?"
  "Да."
  "Тогда скажи, я прошел тест?"
  "Не имею..." - тот же жесткий голос. - "А что ты считаешь пройденным тестом?"
  "Вы придете? Не как шпионы, а как друзья?"
  "Возможно."
  "Ты была раньше на Земле?"
  "Нет, ты для меня такая же экзотика, как и я для тебя. Может быть даже бОльшая. Мне нужно вернуться на место нашей встречи. Время заканчивается. Эксперимент завершен. Мне пора уходить."
  "Это все? И мы больше никогда не увидимся?" - тоска в голосе парня удивила его самого.
  "Почему ты спрашиваешь?" - удивилась М'Ршау.
  "Не знаю. Встретив тебя я будто нашел частичку самого себя. Что-то такое, что я не могу передать словами. И я чувствую: ты уйдешь и я потеряю часть себя."
  "Тяжелый случай," - удивленно протянул голос. - "Влюбиться с первого взгляда в пришельца - это надо уметь!"
  "Иди ты к черту!" - раздраженно бросил парень. И добавил с вымученной улыбкой: - "Говорят он тоже мохнатый, с хвостом и даже копытами."
  "Вот это уже лучше. Держи хвост пистолетом," - сквозь пелену парень увидел, как на его руку легла рука М'Ршау. Теплая и очень мягкая рука погладила его ладонь, но ее улыбка тоже была невеселой. - "Кстати ты тоже мне понравился."
  "Я?" - удивился парень, - "Чем?"
  "Ты не просто остался. Ты не ушел, даже когда я оскалилась. Поверь мне, я знаю - это зрелище не для слабонервных!"
  "Да уж!"
  "И потом, я же вижу твои чувства, читаю твои эмоции как открытую книгу. Я знаю, как ты ко мне относишься..." - М'Ршау запнулась, - "Похоже я запуталась и в твоих, и в своих чувствах. Но такого я не ощущала никогда." Парень положил ладонь на покрытую мехом руку М'Ршау, лежащую на его руке. Провел от запястья до кончиков пальцев и сказал нежно:
  "Целых два тяжелых случая," - и добавил, - "А знаешь, почему я не убежал?"
  "Почему?"
  "Ты показалась мне очень красивой. С самого начала. А я всегда был уверен, что красота не может нести зло," - твердо сказал парень.
  "Я запомню это. Спасибо. Мне действительно пора идти," - и контакт оборвался. Парень стащил с головы обруч и молча смотрел, как М'Ршау одевается. Совершенно не стесняясь его, она одним неуловимым движением выметнулась из-под одеяла. Ее гибкое тело, покрытое снежно-белой шерстью с угольно-черными разводами, двигалось как при ускоренной перемотке: быстро и абсолютно точно. Через несколько секунд она уже оделась в запасной комбинезон, который достала из контейнера. "Форменная одежда! Вот на что похож комбинезон," - догадался парень. Крышка закрылась. Он указал на стол. Подвинул кружку. М'Ршау покачала головой.
  - Не можешь? - она кивнула. - Почему?
  Совершенно человеческим жестом М'Ршау неопределенно пожала плечами и взялась за один край ящика. Выжидательно посмотрела на парня. Кончик ее длинного пушистого хвоста нетерпеливо подрагивал.
  - Да, сейчас помогу, - сказал парень берясь за противоположный край контейнера. Какая-то очень важная мысль шевелилась в его голове. О чем? Что-то очень важное, но не осознанное пока. Вдвоем они без труда дотащили ящик до старой котельной. Теперь, когда ей не было нужды претворяться, М'Ршау двигалась неуловимыми быстрыми движениями. Присев перед ящиком, она немного поколдовав над панелью и прижала к ней руку. Из боковой стенки ящика вырвался почти невидимый луч. Над поляной возникла стоящая на боку воронка, переливающаяся всеми цветами радуги. И многими другими цветами, определить которые парень не мог. М'Ршау шагнула к воронке, но вдруг повернулась к парню и снова протянула обруч транслятора.
   "Я не могу сказать точно, но я слышала, что те кто сделал правильный выбор... В общем возможно, что мы еще встретимся," - сбивчиво быстро сказала М'Ршау.
  "Обманываешь," - обиженно произнес парень, но в душе у него затеплилась надежда.
  "Нет, я не могу врать в трансляторе."
  "Значит мы может быть еще увидимся?" - надежда рвалась из груди парня.
  "Может быть. Наш клан стоит не на последнем месте в совете кланов, так что... Постараюсь уломать родичей," - она не договорила, - "Кто знает? Я постараюсь вырваться, как только закончу учебу."
  "Так ты тоже студентка?" - изумился парень.
  "Да! А что тут такого? Участие в этом эксперименте - моя практика. Скоро напишу диплом..."
  "На такое опасное задание посылать неопытную молодежь! Чем ваше начальство думает?" - возмутился парень.
  "Думаешь, я намного моложе тебя," - возмутилась М'Ршау, шерсть ее встала дыбом, длинные усы встопорщились, - "Да мы ровесники, плюс-минус чуть-чуть. А кроме того: как еще проверить, на что способны мы? Каждый из нас? Я ведь говорила, что это проверка не только для тебя, но и для меня. Тест на профессиональную пригодность."
  "Так значит у меня есть шанс увидеть тебя еще раз?" - М'Ршау утвердительно кивнула.
  "Но ведь ты сказала, что я все забуду?" - напомнил парень, - "Ты же сказала, что останется лишь смутное воспоминание? Сон?"
  "Да, этот транслятор не симметричен и я лучше знаю как им пользоваться. Я не могу стереть воспоминания, но могу их ослабить. Но я полагаю, что если ты твердо пообещаешь, что будешь держать язык по ту сторону зубов, то никто ничего не узнает," - казалось, что М'Ршау сама удивлена своим порывом.
  "А если..."
  "Тогда я лично при встрече вышибу тебе и зубы, и мозги, и язык откушу," - жизнерадостно пообещал голос. - "Шучу, шучу! Просто тогда меня точно никуда не пустят, а планету закроют на карантин лет на много. О таком я правда никогда не слышала."
  "М'Ршау," - осенило парня, внезапно мысль, которая мучила его как заноза приняла четкую форму, - "Ради всего святого, не говори никому о фурри!"
  "Почему?" - пристально взглянули на него изумрудные глаза.
  "Потому, что мне кажется, что кто-то из твоих предшественников уже не раз не выполнял инструкции до конца," - сбивчиво начал объяснять парень, - "Откуда появились первые фурри-люди? Вдруг они рисовали с натуры? Или, хотя бы, по памяти?"
  "Не может быть!"
  "Почему? Ведь ты решила оставить мне память! А вдруг?"
  "Невероятно!" - прошептала М'Ршау, - "Невероятно, но если это так, то мне тоже лучше промолчать. Иначе мы никогда не встретимся, а мне бы хотелось еще многое узнать о тебе. Да и о себе тоже."
  "Для меня это будет самый веский довод," - серьезно сказал парень и пообещал - "Я ничего никому не скажу. И я буду ждать тебя, М'Ршау! Столько, сколько понадобится"
  "Я приду. Приду как только смогу," - твердо сказала М'Ршау. - "Время заканчивается. Мне действительно пора. Прощай!"
  "Нет. Не прощай. До свидания!" - твердо поправил ее парень.
  "Да. До свидания. До встречи."
  Контакт прервался. М'Ршау снова сделала шаг к воронке. И снова вернулась. Вытянувшись в струну, чтобы сгладить разницу в росте, она обняла парня за плечи и внимательно посмотрела ему в глаза. Парень осторожно обнял ее за плечи. Не смотря на кажущуюся хрупкость под его руками перекатывались под комбинезоном тугие мускулы. Неожиданно он почувствовал горячий шершавый язык у себя на щеке. М'Ршау мотнула головой, отбрасывая с глаз прядь густых черных волос, ткнулась холодным носом в его нос, потом ее длинные усы щекотнули шею парня. Наконец она мягко, но настойчиво высвободилась из его объятий и, резко развернувшись, стремительно бросилась головой вперед в быстро уменьшающуюся воронку. Мелькнул в воздухе пушистый черно-белый хвост, ударила по глазам вспышка света и воронка пропала. Тихий шорох раздался сбоку: контейнер оседал горкой тончайшей сероватой пыли.
  - Высокие технологии, блин, детям в руки не давать, - с грустной улыбкой проворчал парень. Потом улыбнулся, поднял голову к темному небу, затянутому тучами и прошептал, чуть слышно:
  - Да, я буду ждать.
  Ночной ветерок мягкой лапой погладил его по щеке. Повернувшись в сторону дома, парень медленно брел в темноте и только одна мысль билась у него в голове: "Полгода, всего полгода! Это не так уж много. И, в то же время, это очень долгий срок!" Дорога выскользнула из-под ветвей старых дубов. Снова подняв голову вверх парень увидел, что облака разошлись. И ему показалось, что звезды в эту ночь светят гораздо ярче, чем обычно.

наверх

Как была создана эта страница? - Узнать

Посетить "Логово Irbis'a"

Вернуться в Библиотеку Cheetah